Болтливая служанка - Страница 10

Сделав вывод, что все мужчины независимо от возраста, за исключением ее Жоржа, — отвратительные похотливые козлы, Франсуаза втиснулась на улицу Марселя Эме и следующие двадцать минут потратила на поиски свободного и к тому же не грозящего штрафом места, чтобы поставить машину. Когда она смогла наконец вернуться в свой кабинет, ее секретарша, Коринна, которую она ценила весьма высоко, несмотря на ее лесбиянские инстинкты, усугубленные сапфическими наклонностями, начала запускать туда созревших для брачных консультаций разочаровавшихся супругов.

С понимающим взглядом и компетентным видом, но с далеко витающими мыслями Франсуаза выслушала юную супругу, поведавшую ей о внебрачных связях, от которых она не испытывала ни малейшего удовольствия и которым не находила сколько-нибудь разумного объяснения.

Франсуаза машинально объяснила клиентке, что она, скорее всего, задвинула свои внебрачные устремления в подсознание, а к этим унылым связям прибегла как раз для того, чтобы помешать им вновь стать сознательными.

Потом были еще супруг, страдающий от некоммуникабельности со своей супругой, и супружеская пара, пресытившаяся своим супружеством.

К концу дня, раздав всем им надлежащие психологические, моральные и сексуальные советы, Франсуаза, несмотря на то что любила свою профессию, почувствовала, что сыта этим занятием по горло. Закрыв дверь за последним супругом, она отпустила Коринну и вскочила в свою машину, отмахнувшись от нетерпеливо дожидавшегося ее штрафовальщика. Она помчалась по адресу, который никого не касается, на лифте поднялась на пятый этаж и велела служанке-калабрийке доложить о ней хозяйке квартиры.

Означенная хозяйка, сложённая так дивно, что одним своим видом была бы способна не только вывести любого мужчину из коматозного состояния, но и привести его в готовность к немедленному действию, бросилась к Франсуазе и облобызала ее в обе щеки.

— Лапушка, какая ты молодчина, что решила меня навестить! Бог мой, сколько мы уже не виделись! Ну, рассказывай! Что поделываешь? Что привело тебя ко мне?

— Паршивое дело, Жану.

— Вот как?

— Где мы можем поговорить?

Жану громко и отчетливо возвестила:

— Пойдем! Я сейчас покажу тебе мой чудный ансамбль от Живанши…

И увлекла гостью в свою комнату, за дверь.

— Пьер все равно в министерстве.

— А служанка?

— Что — служанка? Она ведь по-французски ни бум-бум.

— Это она так говорит!

— Я в этом уверена: она хоть и калабрийка, но честная.

— Значит, это твой телефон.

— Ну вот, теперь телефон! Слушай, может, начнешь с начала?

— К тебе в последнее время не являлся гость?

— Гость? Какой?

— Мне он представился под явно вымышленной фамилией: Юбло. Она тебе ничего не говорит?

— Нет.

— Гнусный коротышка. С большой головой.

— Ты же знаешь, в мужчинах мне лучше всего запоминается отнюдь не голова.

И Жану залилась гортанным смехом, который перенес Франсуазу лет этак на десять назад.

— Он меня шантажирует, — произнесла Франсуаза.

Как и ожидалось, смех Жану сразу оборвался.

— Нашими…

— Да.

— И что же ему известно?

— По-видимому, все.

— Рассказывай.

Франсуаза принялась рассказывать. Жану закурила сигарету и слушала ее, меряя шагами комнату. Когда Франсуаза закончила, Жану присела на край кровати и с минуту молчала. Потом она подняла голову и сочувственным тоном сказала:

— Тебе не следовало поддаваться ему и платить. Теперь он от тебя не отцепится…

— Если бы только нам удалось понять, как он это узнал, у нас бы был шанс…

— Почему «у нас», лапушка? Я тут, как мне кажется, ни при чем. Судя по твоему рассказу, обо мне он ничего не говорил.

— Раз он знает обо мне, то знает и о тебе.

Жану возразила своей лапушке, что это утверждение более чем спорное:

— И доказательство тому — что он явился к тебе. Не ко мне.

— Очень странно, что все это всплывает после десяти лет полного затишья, — заметила Франсуаза, — и именно после того, как мы поговорили об этом между собой по телефону… Честно говоря, надо было совсем потерять голову, чтобы доверить такое проводам!

— Я была слегка под мухой, вот в чем дело…

— А твою линию не могли прослушивать?

— Лапушка, да ты, видно, начиталась бульварных романов. У Пьера есть свои недостатки, кто же спорит, но у него не отнимешь и достоинств.

Он технократ, но честен; умеет забрать в свои руки немало власти, никогда не обременяя себя ответственностью; он не участвует в заговорах и не берет взяток. С какой бы это стати на его линии установили прослушивание?

— Как знать…

— Тогда пришли бы к Пьеру, а не к тебе.

— А если это Монетта?

— Монетта? Да ведь ты знаешь, полгода назад она вышла замуж за адвоката из Браззавиля. С тех пор как стала конголезкой, она только тем и занимается, что субсидирует сторонников «Black Power» в Соединенных Штатах. Вряд ли она будет рассказывать направо и налево о тех развеселых денечках. Нет, лапочка, не выдумывай лишнего: этот твой молодчик вцепился в тебя. В тебя одну. Так хочешь взглянуть на мой ансамбль от Живанши?

«Да плевать мне на Живанши!» — едва не закричала Франсуаза. Но к чему возмущаться, если это нисколько не повлияет на непреклонность бывшей подруги.

— Спасибо, я тороплюсь, — ответила она. — Я сегодня ужинаю с Жоржем.

— Собираешься ему рассказать? А что, может, он и поймет…